Границы уральской автономии рисовали в поезде «на коленке»…
Летом 1918 года иностранные интервенты заняли город Екатеринбург. В качестве представителей новой белогвардейцейской власти уполномоченные западных стран отправили в Екатеринбург целый вагон подконтрольных им политиков. Россию планировалось раздербанить на «удельные княжества» и рассадить в них своих марионеток.
Для создания белой уральской государственности в Екатеринбург вернулся замечательный инженер, еврей и масон Лев Кроль.
Он писал, что мысль о создании «уральской республики» у него появилась, когда он с помощником атамана Оренбургского казачьего войска Александра Дутова ехал в «освобожденный» белочехами Екатеринбург. Помощником этим был полковник Василий Рудаков.
Кроль писал:
«Особые условия казачьего быта, по словам Рудакова, и заинтересованность казачества в сохранении в сохранении его, приводили его к выводу, что если бы удалось в разумном виде создать федерацию, то, пожалуй, это было бы наилучшим исходом. Мысль о создании автономии Горнозаводского Урала с рабочим населением, иного уклада жизни и с иной психологией, чем казачье, Рудаков одобрял. Одним словом, в полковнике Рудакове я нашел сочувствие и мы тут же, развернув карту Урала, намечали, примерно, границы Оренбургского войска и Горнозаводского Урала, учитывая ещё третью претензию, имевших в то время своё правительство, поддерживаемое Самарой. По пути мы остановились, встретившись на разъезде с поездом атамана Дутова, ехавшего в Омск… Через час примерно мы двинулись дальше. Вернувшийся от атамана полковник Рудаков сообщил мне, что он передал нашу беседу атаману и что тот в общем тоже сходится с нами во взглядах».
В Екатеринбург Кроля везли из Челябинска через ст. Кузино поездом из двух вагонов. В одном вагоне ехал французский представитель при Чехословацком корпусе майор Гинэ (белочехи являлись частью французской армии) и его штаб, в другом «уральские политические деятели» под присмотром чешского уполномоченного.
Поезд идёт, колёса стучат, уважаемые партнеры инструктируют сторонников «единой и свободной России». Кроль пишет:
«Мысль о необходимости создания на Урале независимого от Омска и Самары правительства зреет в вагоне».
Однако Временное областное правительство Урала (ВОПУ) ещё не было образовано, когда обнаружилось, что у него к соседям и у соседей к нему — есть территориальные претензии. В первую очередь возникли проблемы с нарождающейся башкирской государственностью.
Кроль писал:
«… при выделении автономной Башкирии, она врезалась бы самым недопустимым образом в Горнозаводской Урал, нарушая целостность его, как единого экономически организма».
Сложен был дележ территорий и с омским правительством. «Яблоком раздора» стали Кыштымский и Шадринский округа. Они по жизни тяготели всегда к Сибири, но административно входили в Пермскую губернию. В результате Кыштымский округ отошел к Уралу, но практически каждый шаг «молодых правительств» интервентам приходилось регулировать буквально в ручном режиме. После победы белых Россия не должна была восстановиться как единая держава. Зарубежные партнеры настаивали на образовании независимого от Самары и Омска правительства на Урале.
Однако у самарского КОМУЧа и омского правительства уже имелись, пусть немощные и зависимые от белочехов, но все же, собственные войска, поэтому уральские сепаратисты побаивались.
Кроль пишет:
«После детального обсуждения вопросов, представителями «союзников» нам было заявлено, что независимое от Самары и Омска правительство Урала должно быть организовано, и что улажение отношений наших с Самарой и Омском они берут на себя».
Кроль стоял у истоков создания уральской автономии, но возглавил её другой человек. Но об этом в следующий раз…
PS: При развале СССР его разрушители уверяли, что СНГ — союз подлинно независимых государств создан не для разъединения, а для объединения на новых началах. Это была конечно ложь для электората: практика показала — раздербанить легко, объединить сложно!
Анатолий Гусев