В конце июня 1924 года в Первоуральске, Билимбае и Ревде побывала писательница Лариса Рейснер. Сейчас ее, пожалуй, знают только поклонники творчества писателя Алексея Иванова, у которого Рейснер одна из героинь книги «Бронепароходы». А после гражданской войны она блистала не только как светская красавица и «валькирия революции», но и как талантливая писательница. Что интересного рассказала Рейснер о наших краях – в сегодняшнем материале pervo.info .
Билимбай
В Шайтанке, Билимбае и Ревде Лариса Рейснер побывала в 1924 году – 99 лет назад. А проживала она немногим больше – умерла в 1926 году в Москве от брюшного тифа. Но жизнь ее ставила яркий след. Даже Лев Троцкий, как бы к нему не относится писал:
«Ослепив многих, эта прекрасная молодая женщина пронеслась горячим метеором на фоне революции. С внешностью олимпийской богини она сочетала тонкий иронический ум и мужество воина».
Книжка о наших краях называется «Уголь, железо и живые люди». Согласно нынешним представлениям это не столько литература сколько качественная журналистика. Первым у Рейснер идет описание Билимбая. Вот каким он ей представился:
«Старый крепостной барин и завод, и беседку в саду, и конюшню, на коей пороли, и церковь придворную строил под стать своей вотчине: бело, широко, весьма прельстительно спереди — и со всем грязным житейским мусором и людской теснотой на задах, заставленных от чужого глаза колончатым, соразмерным фасадом стиля русского ампир.
Церковь билимбаевская до сих пор сохранила эту роскошь вида, стоит на зеленом холме, как дворец, белая и залитая солнцем, в зеленом шлафроке березовой рощицы, с белыми воротами, выступающими, как кружевные манжеты, из сочной зелени садов. Только утреннего чайного стола не хватает на паперти, самовара и барыни, разливающей чай мраморными своими, строгановскими руками.
И даже главный фабричный корпус сохранил нечто от тех расточительных, падких до внешнего блеска времен».
Ревда
Очерк о Ревде у Ларисы Рейснер почти столь же значителен по размеру как и о Билимбае.
«Советская Ревда — на старом месте; контора и фабзавком — где, по Умнову (рабочий-ревдинец, с чьих слов Рейснер пишет о заводе), в белом доме-дворце жили грозные владыки Демидовы. Псарня и прачечная, устроенные под садом, обвалились, от дома жив только нижний этаж, верхний обгорел до круглых бровей над узкими окнами. Но вход в завод как раз между старой конторой и запасными воротами, у которых расстреляли тех двести шестьдесят человек (имеется ввиду расстрел восставших ревдинских углежогов в 1841 году).
Ближе всех ко входу — кирпичное отделение. Женщины жалуются: не любят его ни заведующие, ни спецы, ни завком, редко кто-нибудь заходит в этот рукодельный цех, всю фабрику роняющий своими кустарными приемами и пачкотней. По температуре этот цех — среднее между оранжереей, в которой пухнут мягкие кирпичи, и кухней, где их стряпают. Все, от начала и до конца, вредно для человеческой жизни».
Шайтанка
Ну и Шайтанке посвящен самый короткий очерк. Здесь, конечно, короткий экскурс в историю о мучителе шайтанцев заводовладельце Ефиме Ширяеве и разбойнике – атамане Рыжанко (Андреем Плотниковым), которое пришлось тоже на июнь – в 1772 году. На Шайтанском заводе Рейснер описывает рабочих мартеновской печи. Саму Шайтанку Рейснер не описывает вообще. Но много уделила вынимания плавке металла, который произвел на нее большое впечатление:
«Нигде и никогда не бывает металл дальше от своего темного рождения и ближе к нему, чем на празднике выхода. Ничто в минуты кипящего просветления не напоминает о шахте, о сырой и черной билимбаевской яме, и уже через несколько минут на обугленном полу остаются исчерна-сизые, тусклые слитки, покрытые тем налетом металла и угля, от которого на руках горнорабочих образуются несмываемые перчатки.
Представление кончено, барский театр сгорел, и, одев старое посконье, крепостные актеры разбежались: кто в кузницу, кто на скотный, кто на барский двор. Сталь переходит в следующую фазу своих трудовых воплощений».
Впечатлили женщину и молодые шайтанские рабочие. Цитата:
«У печи — все сильные, молодые, здоровые люди. Как ни жарит мартен, жить под чистым уральским небом все-таки легче, чем в вонючей тесноте нашей Выборгской».
Наша справка: Лариса Михайловна Рейснер в семье юриста, профессора права русского дворянина остзейского немца Михаила Андреевича Рейснера и русской дворянки Екатерины Александровны Хитрово в Польше (Люблин). Раннее детство провела в Томске, где её отец преподавал в университете, в 1903—1907 годах жила с семьёй в Германии. В 1918 году вышла замуж за Фёдора Раскольникова и вступила в РКП(б). В августе 1918 ходила в разведку в занятую белочехами Казань. После нападения отряда белогвардейцев под командованием В. О. Каппеля и Б. В. Савинкова на станции Тюрлема и Свияжск (28 августа 1918) совершила разведывательный рейд из Свияжска через Тюрлему до станции Шихраны (ныне г. Канаш) для восстановления связи между штабом и воинскими частями 5-й армии. После гражданской войны занималась литературным творчеством. Умерла Лариса Рейснер, как уже сказано выше, 9 февраля 1926 года в Москве на 31-м году жизни от брюшного тифа.