Кыновский завод (или «Кын», как называют его тамошние жители) расположен в чрезвычайно красивой местности: вокруг большого пруда группируются домики жителей и со всех сторон подымаются серые, обрывистые утесы, покрытые лесом. Утесы эти не составляют однородной массы, но состоят из толстых пластов, наложенных параллельно друг на друга; вследствие геологических переворотов правильности в расположении этих платов не замечается: они изломаны, исковерканы и сдвинуты самым прихотливым образом. Этот то своеобразный вид утесов придаёт особенную прелесть всему виду.
Здесь указали нам, что в 12 верстах от завода находится вогульская деревня Бабенки, что жители ее совершенно обрусели, говорят и одеваются по-русски и вообще ничем не отличаются от наших крестьян.
Через густой хвойный лес направились мы в указанную деревню. Чрезвычайно узкая дорога шла, извиваясь между деревьями и каменьями. Но скоро и этот путь остался у нас в стороне, и мы пустились по такой узкой тропинке, что колеса нашей будки вскакивали на пни, цеплялись за стволы и попадали в ямы… М ы ожидали, что непременно сломаем себе шеи.
Наконец лес начал редеть, вдали блеснула река и показалось несколько хат, составляющих деревню Бабенки. Единственная улица (если только можно назвать её таким образом) представляет грязное пространство между избами, которые имеют такую же архитектуру, как и русские.
Здешние вогулы имеют весьма красивую наружность, высокого роста, с темными бородами и курчавыми волосами на голове. Костюм чисто русский. Говорить на своем родном языке они совершенно не умеют и изъясняются очень бегло по-русски.
По случаю нашего приезда между жителями ходили самые разнообразные толки: одни принимали нас за чиновников, присланных для того чтобы вербовать их в «солдатчину», другие же уверяли, что их переселять хотят на другое, более удобное место жительства.
Вогулы здесь все христиане; говеть ездят в ближайшую церковь; празднуют все русские праздники. Подойдя к окну одной избы я увидел те же лавки по стенам, печь, стол и в углу икону. Они сообщили, что хлебопашеством им негде заниматься, так как земли их сильно стеснены Строгановскими владениями; что они занимаются чем придется: и охотой, и рыбной ловлей. Наконец нам рассказали даже предание. Что основала эту деревню одна баба – вогулянка, почему и поселение носит название — Бабенка.
Я старался узнать какие травы употребляют они при болезнях, — но на это мне ответили, что лечиться они никогда не лечатся, а что «если суждено умереть, то уже непременно умрешь».
Отсюда отправились мы на лодке по Чусовой до Ослянской пристани и там, доставши верховых лошадей и проводника, пустились осмотреть, осмотреть, лежащую в десяти верстах, вторую вогульскую деревню – Копчик».
(Продолжение следует...)
Источник: Н. Сорокин. «Путешествие к вогулам». 1873 г